Моральные принципы темных (СИ) - Страница 25

Проведя рукой по не расчёсанным после ночи волосам, я прикрыла глаза. Ну вот… кажется моим сладким дням покоя пришел конец.

И все же… может я просто накручиваю саму себя?

Лучший способ избавиться от ненужных мыслей – занять себя делом. Я накинула легкое платье светло-кремового цвета и до колен не доходящее, взяла корзинку и направилась к озеру, которое находилось всего лишь в километре от моего дома. Солнце палило просто нещадно, а на небе не было даже намека на облака. Кошмарная духота намекала на то, что сегодня ночью может начаться дождь, однако до этого надо было еще дожить. В какой-то момент я не выдержала и скинула остатки одежды, засунув ее в корзинку, после чего, без намека на стеснение, пошла напевая под нос песенку. Страшно представить, как простые люди живут – им ведь даже щиколотки обнажать неприлично. Корсеты, стягивающие тела и приводящие к смещению внутренних органов, множественные подъюбники, жутко неудобные туфли… глядя на то, как изворачиваются иные «дамы» начинаешь невольно испытывать жалость. А глядя как они превращают в свое подобие детей – злость. Зато была и своя прелесть, к примеру, в моде на парики – когда у леди прямо во время ужина падали мыши из искусственных локонов, можно было наблюдать чудесную картину: бегающие бегемотики. Вот представьте себе: сразу пять женщин в платьях, которые едва пролезали в дверной проем, пытаются одновременно выбраться из комнаты. Главное было в этот момент ничего не есть – однажды я подавилась оливкой. Такой глупой смерти ни одной ведьме не пожелаешь.

В общем, к моменту как я добралась до озера, настроение уже заметно поднялось. Прохладная вода окончательно смыла плохие предчувствия, оставив только блаженную радость жизни.

Намотав несколько кругов, я занялась более важным делом – выкопала корни кувшинок и еще нескольких водных растений. Чуть позже надо будет собрать еще для подушек иван-чая, осоку-то я давно заготовила, но предпочитала смешивать ее с пухом других растений. Местные не сильно задумываясь набивали матрасы обычным сеном, но оно быстро слеживалось и превращалось в труху.

Лето – чудесное, но тяжелое время для тех, кто живет в деревне. Сейчас, пока солнце жарило и дождей было мало, почти все силы местных были брошены на сенокос. Я же – отдыхала. Травы в большей своей части нужно собирать либо до цветения, либо позже, ягод еще не было, грибов тоже. Готовясь к мягкой местной зиме, я лишь сушила на решетках в печи рыбу, выпаривая всю воду из нее, и тихонько откладывала деньги на крупу и соленья. Осенью как раз цены упадут.

Но даже так… тот, кто думает, что в деревне есть возможность днями ничего не делать – никогда не жил в таком месте.

***

С момента «лечения» сварга прошло около двух дней. Утром я проснулась с четким осознанием: надо ждать гостей. Плохое чувство – я любила свой домик в первую очередь за то, что сюда приходили только по делу. И то – если Хальва не справлялась (помимо того, что я могла поедать энергию, я умела ее отдавать).

В печи стоял творог, который я смешала с яйцом и мукой, после чего добавила сахар – редкость страшная, и начал жарить сырники. Когда в дверь постучали, я уже разливала травяной чай с мелиссой по чашкам и ставила на стол глиняную пиалу со сметаной.

- Входи.

В небольшое, светлое помещение вошел сварг. Я знала, что северянин был высоким, но только сейчас осознала на сколько. Мужчина-скала. Глаза его оказались светло-серыми с переливом в зелень, красивые, но очень грустные.

- Добрый день, тальвэ Нарина. Меня зовут Альгар Ханаг и я…

- И вы садитесь сейчас завтракать, потому что вам срочно нужно восполнять силы.

Мужчина удивленно поперхнулся, но послушно сел на простой стул без спинки. Я же вытащила с полки колоду карт и задумчиво перетасовала. На самом деле умение видеть прошлое и будущее у ведьм врожденное. Мы ограничиваем свой дар, чтобы не сойти с ума. Знаете, переживать жизнь всех, кого встречаешь – это тяжело. Через года два чувствуешь себя стриком, видевшим самые отвратительные стороны мира. Однако, запирая свой дар, мы оставляем лазейки. Те же самые карты… это как ножницы в руках парикмахера – только вспомогательный инструмент. Кстати – никогда нельзя говорить это самим картам. Не смейтесь – каждая колода живая и имеет характер.

Стандартного расклада я делать не стала. Просто мысленно концентрировалась на вопросе и вытаскивала одну карту. Меня интересовало даже не для чего мужчина зашел в мой дом, а что его появление означает в глобальном плане. И ответ мне не понравился.

- Ну что, ведьма, тебе сказали карты? – Альгар сделал глоток чая, запивая сладкие сырники и улыбнулся.

- Ты ищешь кого-то близкого, кто связан с тобой кровью. Её похитили и держат взаперти.

- Она жива? – голос сварга стал ниже.

- Да. И относительно цела. Тебе нужен тот, кто проведет тебя, ведь эльфийка мертва… Радует, что тот, кто на вас напал охотился не за тобой, а именно за ней – сбежавшая младшая княжна – не самый безопасный спутник.

- И ты согласишься? – ни капли эмоций в голосе, однако я знала, что мужчина напрягся в ожидании моего ответа.

Итак, было логично, что духи-покровители не смогут так просто мне позволить жить в глухом доме. Они мне дали слишком много сил, чтобы отпустить до тех пор, пока я не выполнила задуманное и проплетенное ими еще до моего рождения.

Без Альгара я бы никогда не пошла к порту. Дорога слишком опасна. Однако теперь…

Я внимательно посмотрел на сварга.